«Нас тошнит, когда нет качки». Моряки — о своей любви

0

Во всех профессиях есть люди, которые при случае занялись бы чем-нибудь другим, а есть те, кто следует призванию. Во всех, кроме одной. В моряках все только по любви. Невозможно проводить в плавании по нескольку месяцев, если не влюблен в море и не ждешь новой встречи с ним, оказавшись на берегу. Невозможно изо дня в день служить кораблю, если не предан ему.

О ценностях и привязанностях таких людей рассказывает документальный спектакль «Моменты моря», который недавно состоялся в Московском планетарии. Народный артист России Сергей Гармаш и автор сценария Даниэлла Окуджава прочитали монологи членов экипажа знаменитого парусника «Крузенштерн». Мы побывали на этом чарующем действе, чтобы пересказать вам откровения моряков.

Фотография:

«Крузенштерн»

«Крузенштерн» — четырехмачтовый парусный барк со столетней историей. Когда-то он служил немцам и под именем «Падуя» перевозил грузы из Южной Америки. После Второй мировой был передан Советскому Союзу и продолжил бороздить Атлантику. А в 90-х, чудом избежав участи быть списанным на берег, поступил на службу Калининградскому высшему инженерному морскому училищу.

С тех пор на борту парусника ежегодно проходят практику по три сотни курсантов. Иногда к ним присоединяются энтузиасты с Большой земли, которых приглашает «Клуб путешествий» Михаила Кожухова. Но командирский состав — сплошь морские волки, прошедшие с «Крузенштерном» огонь и воду, очень много воды. В том числе две кругосветки. Историй, понятно, масса. И в каждой из них корабль является одним из основных персонажей.

Фотография:

…Круглый зал планетария погружается в полумрак. Под куполом не зажигаются, как здесь принято, звезды, но плещется океан и белеют паруса. Выразительный фильм, снятый в одном из путешествий «Крузенштерна», сопровождает весь спектакль. Вместе с живой музыкой они точно подмечают тональность каждого из монологов.

Выходит Гармаш и углубляется в заразительное, хриплое чтение. Поначалу немного отстраненно, затем все более и более эмоционально. Иногда слово переходит к Даниэлле, она составляла эти тексты, побеседовав с моряками.

Фотография:

Дом

«Были моменты, когда я ощущал себя крупицей песка, — вспоминает Павел Старостин, старший помощник капитана. — Когда ты смотришь на огромную волну, которая идет на тебя, в голове калькулируешь: у меня большой корабль, высота борта — 11 метров, водоизмещение — 80 тысяч тонн. Громадина! Идет волна, и понимаешь, что ты песчинка. Одно неверное движение, и тебя нет.

Но ничто не заставит меня оставить море. Это уже береговая болезнь, понимаете. Нас тошнит, когда нет качки. Хотя я люблю возвращаться домой. Там возникает прекрасное ощущение: без тебя здесь никак. Дома сестра закончила четверть на одни пятерки, овчарки подросли, родители постарели, кошка уже не может запрыгнуть на диван. Все это создает меланхолию, начинаешь думать о доме каждый день после полугода в море. А дома так же через какое-то время начинаешь скучать по кораблю».

Фотография:

Энергия

Старпому вторит капитан-наставник Михаил Новиков:

«На паруснике же совершенно другие ощущения, их невозможно нигде еще получить. На «Крузенштерне» можно все выключить. Электричество, систему жизнеобеспечения. Весь экипаж вывести на палубу, двоих только оставить у штурвала, и 3700 квадратных метров парусов понесут это огромное сооружение туда, куда будут крутить эти два человека.

Всем остальным судам нужны двигатели, подруливающие устройства, а «Крузенштерну» — нет. Он питается какой-то особенной людской энергией. А если бы ее не было, давно отправили бы на берег, как со многими парусниками и произошло.

Так что капитан должен быть особенным, чтобы заставить все это крутиться. Капитан должен воспринимать судно как собственную жизнь. Куда ты, туда и оно, а с какого-то момента — наоборот».

Фотография:

Капитан

Капитаном на «Крузенштерне» ходит Михаил Еремченко, у него болит душа за курсантов:

«На корабле до сих пор живет любовь друг к другу. Это тяжело описать, так бывает только у моряков. Казалось бы, у людей в замкнутом пространстве должна копиться злость, раздражение. Но нет. Я стараюсь, чтобы все друг к другу относились с какой-то теплотой, чтобы всем было комфортно, хоть немного было похоже на то, как дома.

Для курсантов практика на корабле — обязательный этап их жизни, граница между детством и зрелостью. Только после рейса курсант принимает решение. И правильно, что есть парусники. Если не через парусники, то как влюблять в море? Ребята, которые проходят практику на «Крузенштерне», уже никогда не будут плохими людьми. Это не мои слова. Это слова Геннадия Васильевича Коломенского».

Фотография:

Геннадий Васильевич

Коломенский не так давно был капитаном «Крузенштерна». Как и многие другие капитаны, на берегу без любимого дела прожил недолго. Всего несколько лет — и сердечный приступ.

«Геннадий Васильевич во многом был достоин уважения. И как профессионал, и как личность. Мы однажды во время регаты получили сигнал SOS с польской шхуны. У них девушка упала с мачты на палубу. Геннадий Васильевич принял решение сойти с гонки, чтобы ее спасти. Много кораблей откликнулись, но врач был только у нас. Да и шторм был сильный, а нас все ж не так качает.

Гонки больших парусников, в которых капитан может и себя продемонстрировать, и защитить честь страны, они раз в пять лет случаются. А будет ли следующая — неизвестно. Но мы снялись с гонки. Спустили шлюпку в серьезных штормовых условиях, перегрузили девушку. И через несколько дней за ней прилетел вертолет. А мы вернулись в гонку и выиграли ее. Этот поступок Геннадия Васильевича все показывает. Он один из немногих капитанов в моей жизни, которых экипаж называл папой».

Фотография:

Романтика

Моряки — они ведь как дети. Все повидавшие, проверенные стихией, но дети. Сергей Усанков, помощник капитана по учебной работе, уже не один десяток лет бороздит моря и океаны, а все равно фотографирует:

«Затянул меня этот корабль. Тут, конечно, все по-другому, не как на военных кораблях. Во-первых, четыре раза кормят, а не три. Во-вторых, есть женщины. Это важно.

Элемент романтики во мне сохранился. Недавно заштормило, я вышел утром на палубу и стоял минут пятнадцать. Показалось, мало качает. Побольше бы.

Не всегда, но иногда фотоаппарат с собой беру. Бывает, закат какой-нибудь красивый или лунная дорожка. Некоторым приелось, а я все равно бегаю, фотографирую».

Фотография:

Столетие

«Есть такая поговорка: раньше были деревянные суда и железные матросы, а сейчас — железные суда и деревянные матросы. И если вдруг парусники исчезнут, вместе с ними исчезнут и железные матросы. Но не хочется об этом думать. Мне хотелось бы, чтобы наше судно встретило свое столетие. Не в качестве музея, а в море», — заключает старший боцман Михаил Привалов.

Фотография: «И так живем, дышим, побеждаем».

Смотрите также: Моменты моря: «Был момент, когда я ощущал себя крупицей песка»

А вы знали, что у нас есть Telegram?

Подписывайтесь, если вы ценитель красивых фото и интересных историй!

Популярное

Самые горячие темы

Филигранная резьба по бумаге японской художницы Рики Фукуды

Филигранная резьба по бумаге японской художницы Рики Фукуды

Жуткие дела Уорренов: от куклы Аннабель до ведьмы Батшебы

Жуткие дела Уорренов: от куклы Аннабель до ведьмы Батшебы

Самые популярные игрушки в СССР: о чем мечтали советские дети

Самые популярные игрушки в СССР: о чем мечтали советские дети

Новые посты

40 невероятных винтажных находок, которых никто не ожидал обнаружить

40 невероятных винтажных находок, которых никто не ожидал обнаружить

20 невероятных трансформаций: китаянка превращается в звезд с помощью макияжа

20 невероятных трансформаций: китаянка превращается в звезд с помощью макияжа

Версальская роскошь: «Фантом Любви» — самый дорогой Rolls-Royce в истории

Версальская роскошь: «Фантом Любви» — самый дорогой Rolls-Royce в истории

Актеры, которых невозможно узнать под гримом

Актеры, которых невозможно узнать под гримом

Что такое «кароси», или Почему японцы умирают на работе

Что такое «кароси», или Почему японцы умирают на работе

Хранители Амазонки, как живут коренные племена Бразилии сегодня

Хранители Амазонки, как живут коренные племена Бразилии сегодня

Самый дорогой фотограф в мире

Самый дорогой фотограф в мире

Каждый прием пищи как последний: история Марго Вёльк — дегустатора Гитлера

Каждый прием пищи как последний: история Марго Вёльк — дегустатора Гитлера

Казачьи невольницы: как русские насаждали женское рабство в Сибири

Казачьи невольницы: как русские насаждали женское рабство в Сибири

Почему пилотам запрещено носить бороды

Почему пилотам запрещено носить бороды

Как выглядят места, где только что закончился праздник

Как выглядят места, где только что закончился праздник

22 разнообразные поделки из дерева, от которых дух захватывает

22 разнообразные поделки из дерева, от которых дух захватывает