Еврейский картель «Цви Мигдаль» — циничные сутенеры в кипах

Этнические организованные преступные группировки существовали у многих народов. Что касается еврейской мафии, то избранный народ не упускал своего шанса как в честном бизнесе, так и на скользкой преступной стезе. Особенно отличилась великолепно организованная и очень результативная сутенерская мафия «Цви Мигдаль», доставившая в 20-м веке немало хлопот полиции Восточной Европы и Южной Америки.

Масштабы и богатство «Цви Мигдаль»

На вопрос, что такое «Цви Мигдаль» (Zwi Migdal) Википедия дает очень скупой ответ. Из лаконичной статьи становится ясно, что это преступная группировка, созданная выходцами из еврейских местечек России и Польши и промышлявшая продажей женщин в сексуальное рабство.

Но это объяснение не дает полного представления о бурной деятельности, которую развила эта мафия в период с 1860 по 1936 годы и о ее грандиозных оборотах и невероятной циничности. Только в Аргентине после окончания Второй мировой войны действовали более 400 членов «Цви Мигдаль», а их общее число в странах Южной Америки и Европе вряд ли известно и по сей день.

Чтобы понять, насколько прибыльным был преступный бизнес этих ребят, просто скажем, что в 1890 году оборот группировки составил 50 миллионов долларов. При этом нужно учитывать, что доллар в то время стоил куда дороже, чем сейчас, а человек с 50-ю тысячами «зеленых» в банке мог считать обеспеченным не только себя, но и своих детей.

Штаб-квартира «Цви Мигдаль» находилась в самом фешенебельном районе Буэнос-Айреса, а филиалы работали в Нью-Йорке, Варшаве, Макао, Калькутте, Кейптауне и в десятках других крупных городов на четырех континентах. Как удалось еврейским парням из забытых богом местечек добиться такого успеха, пусть даже криминального?

Истоки: нужда и возможности

Еврейская мафия неизбежно должна была появиться в черте оседлости на территориях, принадлежащих Российской империи. В Польше, Галиции и Причерноморье еврейское население в те годы было надежно сковано законами, что вынуждало предприимчивый народ вовсю паразитировать на местных крестьянах и мещанах. Трактирщик, ростовщик и скупщик в конце 19-го и начале 20-го столетия были непременно иудеями.

Очень скоро это привело к «перепроизводству». Евреям нужно было срочно искать новые сферы деятельности, чтобы прокормить свои многочисленные и требовательные семьи. Подтолкнуло к переменам и то, что местный обыватель все меньше церемонился с гешефтмахерами и все чаще брался за дреколье и кирпичи, устраивая погромы по поводу и без.

Схемы вербовки

В таких совершенно невыносимых условиях весть о том, что за океаном, в далекой Аргентине, евреям рады, воспринималась как откровение о земле обетованной. Еврейская организация «Хевра Кадиша» (Hevra Kadisha) через тысячи километров призывно протягивала своим руку помощи и обещала новую, обеспеченную и спокойную жизнь в Буэнос-Айресе и других городах страны.

Аргентина стала желанным местом для божьего народа. В первую очередь на новое место отправились мужчины, чтобы обосноваться и подготовить почву для переезда своих семей. Это привело к тому, что в южноамериканской стране возник дефицит женщин. Нет, не тех, что готовы тотчас идти под венец и рожать одного за другим наследников, а «походных жен», то есть проституток.

Содержание борделя в престижном районе Буэнс-Айреса стало невероятно прибыльным, ведь на одну женщину приходилось не менее десяти страждущих мужчин. В такой ситуации единственным выходом был «импорт» дам из мест, где их много, и где они, по мнению еврейских дельцов, сидят без дела.

Так появилась первая версия «Цви Мигдаль», носившая циничное название «Варшавское Еврейское Общество Взаимопомощи» (Warsaw Jewish Mutual Aid Society). Сутенеры, входившие в ряды организации, под видом сотрудников кадровых агентств стучали в дома бедных и не очень семей России, Украины и Польши и предлагали родителям устроить дочерей в дома богатых аргентинцев в качестве прислуги, гувернанток и белошвеек.

Какой родитель не хочет лучшей жизни своей кровинушке, прозябающей в заштатном городишке, где нет даже мостовой? Разумеется, никто и не собирался устраивать девиц на гасиенды к промышленникам и спекулянтам скотом. Все барышни, пожелавшие лучшей жизни, оказывались в огромных ангарах, где их продавали с молотка в бордели как рабынь.

Вторым способом заполучить живой товар были фиктивные браки, заключаемые через подставного раввина. В роли жениха при этом нередко выступал сам вербовщик. Один из задержанных польскими жандармами дельцов оказался счастливым супругом 30-ти девиц, которых после свадьбы вывезли на «медовый месяц» за океан.

Многие из этих несчастных попадали не в элитные публичные дома центра столицы, а в дешевые забегаловки для рабочих в пролетарском районе Ла-Бока, где им приходилось обслуживать по 50-60 клиентов в день. Негодяи не были особо разборчивыми — среди их жертв было немало девочек 13-14 лет, которых родители отпустили с респектабельным вербовщиком за лучшей жизнью и хорошим образованием.

Попытки легитимации и общественный протест

В 1906 году посол Российской империи в Аргентине подал властям официальную ноту протеста. Нет, он не потребовал прекратить отвратительный бизнес на женском горе, а всего лишь возмутился присутствием названия города Варшава в наименовании преступного сообщества «Варшавское Еврейское Общество Взаимопомощи».

Насквозь коррумпированные аргентинские чиновники нажали на рычаги и еврейская мафия сутенеров получила новое название — «Цви Мигдаль», в честь Мигдаль-ха-Цви, известного как Луис Мигдаль. Этот человек был одним из основателей масштабной преступной шайки и автором большинства ее криминальных схем.

Деятельность сутенеров была не по душе многим приличным еврейским семьям Аргентины, которые считали, что само существование «Цви Мигдаль» бросает тень на всю немалую диаспору. Чтобы задобрить общественность, мафиози использовали проверенный многими преступными группировками мира способ — начали выделять деньги на социальные и религиозные проекты.

На средства мафии построили несколько синагог и общественных зданий, которые, впрочем, мало помогли имиджу организации. Многие общины отказались молиться в одном храме с преступниками, а их самих и родственников запретили хоронить на кладбищах рядом с порядочными людьми. Из-за этого мафии пришлось купить землю на окраине Буэнос-Айреса и устроить там собственное кладбище, где хоронили только сутенеров.

Закат империи: Рахиль Либерман

К 1920 году общественное мнение уже мало заботило членов «Цви Мигдаль» — более четверти бюджета Аргентины складывалось из налогов, выплачиваемых еврейскими борделями. Но всему приходит конец, и закат сутенерской мафии был весьма необычен. Считается, что конец огромной империи, торгующей женщинами, положила всего одна обиженная еврейка — Рахиль Либерман.

Рахиль Либерман родилась в 1900 году в Бердичеве (Украина) и выросла в Варшаве. Она обвинила Цви Мигдаль в принуждении её к проституции молодчиками из «Цви Мигдаль». Она пять лет отработала в борделях, куда ее, к слову, определила через мафию родня покойного супруга. На накопленные честным трудом сбережения «вышедшая на пенсию» мадам Либерман открыла антикварную лавку. Но сутенеры, некогда испортившие ей жизнь, не хотели оставлять Рахиль в покое и несколько раз устраивали в ее магазинчике погромы.

Обиженная Рахиль направила свои стопы не в купленную мафией полицию, а к господину Хулио Алсогэрэю (Julio Alsogaray) — суперинтенданту и человеку, известному своей порядочностью и ненавистью к сутенерской мафии. Целые сутки чиновник впитывал в своем кабинете бесценную информацию о структуре и грязных делишках мафии, а после этого арестовал несколько десятков ключевых фигур организации.

Суд и конец «Цви Мигдаль»

Судебный процесс над сутенерами возглавил судья Родригес Окампо (Dr. Rodriguez Ocampo), который в начале осени 1930 года вынес 108 обвинительных приговоров. Нет, на этом история еврейской мафии не закончилась, так как очень скоро все осужденные, кроме троих, откупившись, оказались на воле. Но после огласки и решительного отпора «Цви Мигдаль» так и не оправилась и по истечении нескольких лет прекратила свое существование.

История «Цви Мигдаль» — это пример того, как отчаяние и предприимчивость превратились в чудовищный бизнес, построенный на страданиях тысяч женщин. Несмотря на богатство и влияние, картель пал под ударами общественного гнева и решимости одной жертвы. Что двигало его участниками — жажда наживы или безысходность? И стоила ли игра свеч? Делитесь мыслями в комментариях!

Смотрите также — «Ты просишь меня вывезти мусор, но делаешь это без уважения»: ароматный бизнес американской мафии