Как британец стал сибирским крестьянином

Англичанин Майкл Чарльз Варе, родом из графства Сомерсет, в прошлом году отметил хоть и не круглую дату, но все же весьма впечатляющую. В сентябре исполнилось ровно пятнадцать лет, как он поселился в сибирской деревне.

Источник: republic

Почему не в Африку?

Первый раз с иноземным потомственным фермером, осевшим в Новосибирской области, я встретилась еще лет пять назад. Главное, что меня тогда волновало, — почему? Что заставило этого британца отправиться в такую глушь? Что привело его в сибирскую деревню? «Официальная» версия переезда в Сибирь оказалась одновременно проста и «убийственна».

— В Англии многие мужчины после развода вообще с собой кончают, — доверительно шептала мне русская жена фермера. — Все отдадут, да еще алименты огромные платить надо. И без разницы, работаешь ты или нет. Вот и у Майкла жена там все забрала — и дом, и землю… Что ему было делать?

На Британских островах у Майкла осталось трое детей, с которыми бывшая жена почему-то запретила ему встречаться. (Хотя Майкл до сих пор скучает по детям и каждый год с новой семьей отмечает их дни рождения.) Кроме того, подступала и другая беда: маячила перспектива опять, как в годы юности, оказаться в наемных рабочих у английских фермеров. В батраках. А после собственного хозяйства («сорок гектаров пшеницы, своя уборочная техника, много-много коров, овец…») радужной подобную перспективу точно не назовешь.

В принципе, было из-за чего лезть в петлю. Кто-то, может быть, сдуру так и поступил, но не Майкл. Он собрал чемодан и от греха уехал в Сибирь. Почему, к примеру, не в Африку? Там теплее и разговаривают больше на английском… Оказывается, вот тут и проявилась английская практичность. В то время, по словам Майкла, только в сибирской деревне можно было купить трактор за оставшиеся у него две тысячи фунтов стерлингов.

Смеха ради…

В Новосибирске, куда Майкл попал с делегацией фермеров, кто-то надоумил его дать объявление в газету. На призыв типа «Возьму землю в аренду под фермерское хозяйство» откликнулся местный мужичонка из соседнего с Дубинкой (ударение на первый слог) села. Он и привез живого англичанина в деревню — больше ради смеху, конечно. А тот возьми да и останься.

Землю, разумеется, Майклу никто поначалу не дал. Пришлось опять же батрачить — не в Англии, так в России. Нанялся подсобным рабочим на стройку телятника в Дубинке. Тут-то он впервые и поразил всех врожденной пунктуальностью, которая не удивляет разве что только его самого.

Рассказывают, что приходил он за час (!) до начала рабочего дня, чтобы к восьми утра приготовить строителям раствор — а то ведь как же они, бедные, работать-то будут?! Так же поступал в обеденный перерыв. Все отдыхают, а он раствор месит. Рабочие, говорят, жаловались.

— Ох и работящий он мужик, — делилась впечатлениями во время моего первого приезда баба Тамара, ежедневно наблюдающая за англичанином через соседский забор. — Ох и работящий! Не спит, не ест, только вкалывает… А все одно — пропадет здесь без толку.

— Ответственный он — это да, — соглашался с ней директор местного колхоза Александр Казаков. — Мне бы таких шестерых работников, я бы здесь через год все дороги заасфальтировал! Вот только свое хозяйство у него почему-то дохлое. Почему? Да кто его знает! Спит он, что ли, когда коров доит?..

Когда подсобные работы кончились (а кончились они быстро — денег на строительство в деревне не стало), Майкл устроился в хозяйство механизатором. Тут пришлось ему работать и вовсе даром — зарплату в те времена крестьянам не платили. В общем, намыкался вволю, но вечная улыбка («Chees!») с лица, как видите, так и не исчезла.

Сегодня в Дубинке нет не только асфальтированных дорог, но и мечтателя Казакова: колхоз, так и не найдя еще пятерых работников, два года назад окончательно разорился. И бабы Тамары уже нет — соседку увезли в неизвестном направлении ее дети. Только у залетного британца все по-прежнему: не ест, не пьет, не спит. Вкалывает.

Бизнес в фуфайке

Сказать, что появление Майкла Варе в деревне как-то существенно повлияло на ее жизнь… Да нет. Не повлияло.

А Дубинка тем временем постепенно исчезает с карты России — и британец, как ни парадоксально это звучит, остается одним из последних ее обитателей. Пятнадцать лет назад в селе было сорок дворов. Сейчас жителей на круг — полтора десятка. Зато, улыбается оптимист Майкл Варе, за эти годы деревня совсем протрезвела, раньше самогонку гнали почти в каждом дворе.

Пока Дубинка переживает демографический кризис, англичанин продолжает работать на полученных в аренду десяти гектарах земли. Раньше сеял пшеницу и овес на корм скотине, которые убирал колхозным комбайном. Сейчас комбайна не стало, и он перешел на картошку — овощи можно выгодно продать перекупщикам, периодически заезжающим в Дубинку.

Молоко и творог «английского» производства приходится возить на автобусе за сорок километров — на рынок в райцентре. Чтобы подоить пять коров и накормить свое маленькое стадо, Майкл встает в шесть утра. А в хлеву у него еще и бычки, и свиньи. Есть пара лошадей — это транспорт. Увы, пока единственный. За пятнадцать лет фермер разжился лишь трактором Т-40. Да и тот постоянно ломается.

Впрочем, есть у Майкла еще кое-какая техника. Правда, не сельскохозяйственная. Гордость англичанина — старый японский фотоаппарат. Варе обожает фотографировать, и можно сказать, что он прославил Дубинку на всю Европу: послал снимок бульдозера 1986 года выпуска, которым в соседней деревне до сих пор чистят снег, в известный английский журнал. Для рубрики, посвященной раритетной технике. В августе фото опубликовали вместе с крохотной, но волнующей заметкой о британце, пережившем столько сибирских зим.

Журнал, которым так гордится Майкл, ему прислали британские друзья. А лично в руки доставила жена Татьяна — она несколько месяцев назад устроилась работать почтальоном и теперь носит прессу из соседнего села. Деньги ей платят мизерные, но деваться некуда. «Ну кому-то же надо это делать? — говорит Таня. — Иначе ни писем, ни пенсий здесь сроду не дождешься».

Вообще, с прогрессом в Дубинке как-то не очень. Например, сотовая связь тут до сих пор неустойчивая. Но хоть есть! А вот раньше звонок «деловым партнерам» у Майкла Варе занимал как минимум час. Он просто надевал сапоги и шел за три километра, на шоссе — чтобы «поймать» сеть. Три минуты говорил, потом возвращался обратно.

Ссоры со словарем

Говорят, русские девушки приводят иностранцев в бурный восторг. Майкл, видимо, не из таких. На мой кокетливый вопрос: «Ну и как вам наши женщины?» — ответил так: «Везде они одинаковые! Языкастые и…» Не договорив, осекся.

Расспрашивать дальше я поостереглась. Лучше, думаю, об особенностях межнационального брака разузнаю у «Таньи» — так Майкл Варе зовет свою супругу. Ласковые «Танюша», «Танечка» за десять лет он так и не освоил.

Оказалось, что 34-летняя Татьяна тоже не видит в своем заморском принце особых отличий от российских мужиков — разве что пьет он гораздо меньше. Зато ругаются они нередко — тут уж даже английская сдержанность и небольшой словарный запас не останавливают.

Кстати, бракосочетание Майкл и Таня отмечали дважды. Пятнадцать лет назад шумно отгуляли свадьбу, а еще через два года отпраздновали официальную регистрацию — ждали, когда придет разрешение из Англии. Когда в паспортах появились заветные штампы, молодожены даже разорились на шампанское, но на ресторан уговорить практичного британца не удалось. «Деньга нет», — отрезал Майкл. Первый раз Татьяна с детьми побывали в графстве Сомерсет только в прошлом году.

Иногда Майкл возит детей в школу или из школы — на тракторе. Школа, как и почта, находится в соседнем селе. До нее топать четыре километра по холмам. На сапогах по килограмму грязи, да еще ранец плечи оттягивает. Но Майкловичи не жалуются — стойкие, все в папу.

Гости

За эти годы Варе уже привыкли к тому, что они — люди публичные. Как-то к ним приехали телевизионщики из Москвы. Естественно, в разгар сенокоса. Чуть ли не силой вытащили англичанина с поля, заставили во дворе дома бревна с места на место таскать. В общем, произвели на невозмутимого англичанина неизгладимое впечатление.

Но визиты журналистов еще терпеть можно, вежливо говорит Майкл. Гораздо хуже дела обстоят с некоторыми российскими телезрителями. «Вы такие хорошие, а у меня сын наркоман и вор. Не сегодня завтра его в тюрьму посадят. Пожалуйста, возьмите его на воспитание!» — пишет, например, Майклу с Татьяной женщина из Саратова. А те чешут в затылках и думают, как бы им сменить адресок…

«Только все поутихло, так вы опять дорожку торите», — ругает нас Татьяна. Так что напоследок всем советуем: не превращайте в своем воображении Майкла в учителя или пророка. Никаких экономических чудес он никому показывать не собирается. И поднимать такие непомерные тяжести, как сибирская деревня, ему тоже ни к чему.

Просто живет себе человек, работает. Ребятишки у него славные. Дай бог Майклу их досыта накормить. И только.

Кстати, жаловаться на страну, куда приехал по своей воле, Майкл себе не позволяет. Может, конечно, в мыслях иногда он и предается чисто английскому сплину, но вслух Россию не ругнул ни разу.

P.S.

На всю Дубинку осталось только трое ребятишек. И все они дети Майкла Варе.

Майкловичи. Иногда father подвозит свою детвору в школу. На тракторе Т-40.