«Это фильм про мясо»: о чем на самом деле хотели сказать авторы известных произведений

Недавно по всему миру взлетели продажи популярных произведений-антиутопий — таких как романы Оруэлла и Хаксли. А в Америке знаменитый роман «451 градус по Фаренгейту» собираются превратить в сериал.

Другое дело, что автор романа Рэй Брэдбери отнюдь не считал, что идеей его произведения была цензура или подавление инакомыслия. Он утверждал, что славу обрел по ошибке — он лишь пытался отобразить пагубное влияние поп-культуры и телевизора на своих сограждан.

Ошибочное восприятие авторов публикой и критиками — явление не новое. В этой подборке собраны знаковые работы, которые были поняты не так, как задумывалось.

Рей Брэдбери «451 по Фаренгейту» (1953)

Антиутопия Рэя Брэдбери разворачивается в будущей Англии, где все жители страны крепко подсажены на телевизор и не задумываются о смысле жизни, а книги запрещены и подлежат сожжению как источник инакомыслия. В разные годы роман был интерпретирован как ответ автора на репрессии в Советском Союзе, на сжигание книг в нацистской Германии и на преследование коммунистов в Америке — и в итоге стал символом борьбы за свободу слова наравне с произведениями Оруэлла.

Вот что думал на этот счет сам автор:

Тоуб Хупер «Техасская резня бензопилой» (1974)

Полюбившийся зрителям фильм о семье маньяков-каннибалов из Техаса стал объектом самых разных интерпретаций со стороны киноведов и любителей кино. Кто-то узрел в нем историю о подавленной сексуальности в духе классических трагедий, а кто-то — высказывание режиссера об обществе потребления. Одна из самых популярных трактовок гласит, что Хупер зашифровал в фильме критику вьетнамской войны — мол, смотрите, что происходит в обществе, охваченном военным психозом.

Вот что говорил по этому поводу Хупер:

Джорджия О’Кифф «Цветы» (1920-1950)

С легкой руки мужа художницы Альфреда Стиглица, первым усмотревшего в орхидее вагину, воздушно-цветочные полотна Джорджии О’Кифф до конца века интерпретировали как фрейдистские вариации на тему «цветы — это, как и женское начало, символ жизни…». И хотя сама художница не раз опровергала подобные утверждения, праздное увлечение критиков психоанализом взяло верх, и многочисленные художницы-феминистки под влиянием того, что они прочитали, даже предлагали ей сотрудничать (на что получили отказ).

Роберт Лонго «Люди в городах» (1977)

В своих написанных углем фигурах начинающий художник уловил едва зародившийся нью-йоркский типаж бесшабашных трейдеров, которых позже описал в «Американском психопате» Брет Истон Эллис. Это успешные молодые бизнесмены, которые после работы уходят в отрыв, не снимая офисные рубашки и пиджаки. Во всяком случае, так его работу обрисовали критики, восхвалившие «зоркий глаз» автора и превратившие Лонго в звезду арт-сцены Нью-Йорка. Картины, по их мнению, реалистично передавали образ сходящих с ума от одиночества и потребления банкиров, тем самым наглядно критикуя нравы жителей мегаполиса.

Стэнли Вайзер «Уолл-стрит» (1987)

В Америке конца восьмидесятых культовый антигерой, лжец и обманщик Гордон Гекко, всячески попрекающий закон и мораль, быстро превратился в модель для подражания армии молодых людей, бросивших колледж и работу для того, чтобы начать торговать на бирже. Девизы персонажа «Жадность — хорошо» и «Обед для слабаков» стали слоганами целого поколения студентов бизнес-школ. Неудивительно, что после финансового кризиса 2008 года политики и общественные деятели винили в раздаче дешевых кредитов «детей Гордона Гекко».

Вот что говорил по этому поводу сценарист, придумавший персонаж, за которого Майкл Дуглас получил «Оскар»:

Пол Верховен «Робокоп» (1987)

Фильм голландского режиссера вызвал настоящий фурор среди культурных критиков в США. Обличение коррупции в полиции, всевластия крупных корпораций и отсутствия воли у политиков — после прочтения рецензии на фильм у вас могло сложиться впечатление, будто вы только что читали обзор на очередной «великий американский роман», а не на боевик с плохими спецэффектам. Пока консерваторы и либералы трактовали возможные послания режиссера, герой фильма зажил самостоятельной жизнью: в последующих частях антиамериканского пафоса было меньше, а сам Робокоп стал национальным героем.

А теперь приготовьтесь:

Марк Ротко — абстрактные полотна

Когда абстрактные полотна Ротко впервые явились публике в конце 40-х, критики принялись расхваливать и ругать их примерно за одно и то же: якобы кроме игры цвета в картинах ничего нет — ни эмоций, ни ассоциаций, ни скрытых смыслов. Про Ротко начали говорить, что он основоположник нового движения в живописи, что цвет сам стал объектом картины, а не способом вызывать у зрителя ассоциации или находить эмоциональный отклик. До сих пор в брошюрах некоторых галерей можно встретить описания его работ, в которых говорится о том, как его цветные формы «вибрируют» в зрительной борьбе между собой.

Кажется, художник думал ровно наоборот:

Нил Бломкамп «Район номер 9» (2009)

Фэнтези-хоррор о том, как упавшие на Землю пришельцы поселились в гетто Йоханнесбурга и подверглись угнетению со стороны властей, вероятно, в контексте новейшей истории континента не мог быть трактован иначе, чем метафора на апартеид. Даже название фильма казалось прямой отсылкой к «району номер 6» Кейптауна, чернокожие жители которого подверглись массовой депортации в 60-х.

На деле же режиссер хотел обратить внимание на более современную проблему беженцев, которых зачастую селят на окраинах городов и отрезают от центра жизни:

Даррен Аронофски «мама!» (2017)

Абсурдистский триллер о том, как один случайный гость в доме известного поэта со временем привлекает туда целую армию сумасшедших поклонников, которые рушат дом и терзают его жену, поняли не все. А точнее, его не понял никто.

Фильм, поставивший в тупик жюри Каннского кинофестиваля, так плотно наполнен библейскими метафорами и фантастическими элементами сгорания, приношения жертв и циклов возрождения, что увидеть во всем этом какое-то однозначное послание просто невозможно — каждый волен трактовать фильм по-своему.

Критики говорили, что режиссер высказался против беженцев, феминисток и Библии. Поклонники увидели в нем красочную историю того, как автор в муках рождает поэму и отдает ее на растерзание публике.

Какую роль во всем этом играет жена главного персонажа, которая жертвует всем ради тщеславного поэта?

Оказывается, все дело в глобальном потеплении:

Смотрите также: Жена художника из Таджикистана пришла на премьеру «Первому игроку приготовиться» и узнала себя в героине фильма