Жизнь и смерть иранской феминистки Куррат Уль-Айн, имевшей редкий дар убеждения

Несложно себе представить, насколько опасной была доля феминисток в исповедующей ислам Центральной Азии два столетия назад. Тем не менее даже тогда были отважные женщины, которые не боялись проповедовать идеи равенства полов и добились в этом значительных успехов. Одной из немногих героинь этого движения была Тахире по прозвищу Куррат Уль-Айн, жившая в начале XIX столетия в Персии.

История Куррат Уль-Айн похожа на восточную сказку, но о реальности деяний этой женщины свидетельствуют десятки очевидцев. Она была очень красива, но очаровывала своих преследователей даром убеждения — многие из арестов этой женщины заканчивались раскаянием тюремщиков, которые переходили на ее сторону.

Появилась на свет Тахире в 1817 году иранском городе Казвин и при рождении получила имя Фатима. Ее семья, Барагани, подарила Персии нескольких известных богословов и была богатой и очень уважаемой. Отец девочки, мулла Мухаммад Салих, заметив рано проявивший острый ум ребенка, сокрушался, что Аллах не сделал ее мальчиком.

У девочек в Персии не было ни малейших перспектив в науке, но отец Фатимы не смог удержаться и дал девочке хорошее богословское образование на дому. Также ее познакомили с сокровищами персидской литературы и преподали уроки поэзии, которые дочь муллы отлично усвоила.

Но обычаи ислама диктовали свои условия и, несмотря ни на что, девочку выдали замуж в 14 лет за двоюродного брата. В браке Фатима родила двух сыновей и дочь, но даже появление детей не отбило у нее охоту заниматься науками. Ее увлекли идеи мистика Сейида Казима Рашти, с которым девушка вступила в оживленную переписку.

Точно неизвестно что Фатима говорила своему мужу, но тот позволил ей отправиться с группой паломников в священный для шиитов город Кербелу. На этом семейная жизнь молодой красавицы закончилась — со своим мужем после этого она увиделась всего лишь раз и то для того, чтобы объявить о разводе.

Увлеченная богословием женщина страстно желала встретиться с Рашти, но, к сожалению, застала только траур по старому философу. Он умер за несколько дней до прибытия Фатимы, но та нашла повод остаться в его доме под предлогом утешения семьи покойного.

Очень скоро женщина стала проповедовать идеи Рашти, называя себя его ученицей. Она выступала не только перед женщинами, но и перед мужчинами, используя для этого специальную ширму. Ее слава разнеслась далеко за пределы Кербелы и послушать проповеди Фатимы люди приходили из очень отдаленных мест.

В это же время Фатима вступила в переписку с другим мистиком и философом, по имени Сейид Али Мухаммад Ширази, который называл себя Баб («Божьи врата»). После непродолжительного общения и нескольких личных встреч Фатима была объявлена Бабом семнадцатым апостолом из восемнадцати и получила имя Тахире («Чистая»), которое носила до конца своей жизни.

Труды Баба, записанные с его слов Тахире, стали для адептов бабизма аналогом Евангелия для христиан. Единственная женщина-апостол нового персидского мессии оставила дом Рашти и отправилась проповедовать новую религию людям. К духовному имени женщины люди добавили прозвище — Куррат Уль-Айн, что означает «утешение глаз».

Ее речи, в которых говорилось о равноправии людей и особенно женщин и мужчин, смущали умы мусульман, поэтому Тахире неоднократно арестовывали. Однажды, прибыв в Багдад, проповедница была задержана городской стражей и доставлена в дом местной судьи. Обвинения против Тахире были очень серьезными — ей вменяли богохульство и склонение народа к мятежу.

Представьте себе, что эти слова говорила женщина странствующая по мусульманским странам Ближнего и Среднего востока в начале XIX столетия! Надежды на оправдание у Тахире просто не было.

Так как задержанная была из знатной семьи, то ей удалось избежать каменного подземного мешка, выполнявшего на Востоке роль тюремной камеры. Тахире Куррат Уль-Айн держали в доме судьи и тот был очарован красотой, познаниями и мудростью женщины.

Впечатление, оказанное арестованной на высокого чиновника, решило ее судьбу. Благодаря ходатайству судьи султан приказал выслать Тахире из страны, чтобы она не смущала людей своими речами. Оставить в Багдаде ее было нельзя, так как из-за нее число последователей бабизма росло в угрожающих масштабах. Казнить женщину также было опрометчиво — ее тут же объявили святой и мученицей, что доставило бы дополнительные хлопоты властям.

Тахире покинула Багдад с 30 учениками, но не отказалась от мысли обратить жителей султанской столицы в бабизм. Женщина направилась в Хорасан, где собирал своих сподвижников Баб, а оттуда с группой единоверцев пошла в город Карманшах. Там проповедница обратила в бабизм почти всех жителей и в том числе губернатора.

Уверившись в своих силах Куррат Уль-Айн опять пошла в негостеприимно встретивший ее Багдад. Чтобы помешать ей, один из султанских вельмож нанял шайку разбойников, чтобы те напали на проповедницу и ее спутников в пустыне. Душегубам строго запретили прикасаться к Тахире и их задачей было ограбление женщины и ее соратников.

Разбойники должны были обобрать своих жертв до нитки, чтобы те упали духом и разбежались. Так те и сделали, но Куррат Уль-Айн не дала своим спутникам разочароваться — она поддержала их своими речами и воодушевила на дальнейшее путешествие. В первом же поселке женщине и ее путникам предоставили все, что было нужно для продолжения миссии.

По пути проповедница заглянула в родной Казвин, чтобы объявить мужу о разводе. Эта новость привела в ярость как супруга, так и их общих родственников. Женщина и ее соратники подверглись репрессиям — одного из адептов казнили, а еще нескольких арестовали под вымышленными предлогами.

Саму Тахире спас ее верный соратник Бахаулла — он тайно вывез ее из Казвина и они вместе отправились в Тегеран. Обращение жителей Багдада в новую веру было сорвано, но это не смутило проповедницу — ее ждали во множестве других мест в Ираке и Иране.

Вместе с Бахауллой Куррат Уль-Айн прибыла в Тегеран, где как раз в это время проходил съезд бабидов. Там она выступила с пламенной речью о равенстве бедных и богатых, а также женщин и мужчин. Тогда еще осторожные адепты были шокированы откровениями женщины-апостола.

Тахире утверждала, что у мужчины может быть только одна жена. Также из ее речей следовало, что женщины имеют право наравне с представителями сильного пола учиться, торговать и заниматься политикой. И самое главное — женщина не должна прятаться от посторонних глаз в задних комнатах дома мужа и скрывать свое лицо.

Ее оппоненты тут же направили самому Бабу послание, в котором оповестили учителя, что его последовательница проповедует равноправие женщин. К их огромному удивлению сам основатель новой веры подтвердил, что в словах его семнадцатого апостола заключается суть его учения.

Лагерь бабидов раскололся на две части — одни полностью поддерживали женщину, другие обвиняли ее в преступном нарушении вековых устоев. Враги добились у властей официального запрета на выступления Тахире перед мужчинами, но та отважно вышла в разгар дебатов между богословами в саду Бахауллы.

Явление Куррат Уль-Айн вдвойне поразило присутствующих, так как она не просто нарушила суровый запрет, но и появилась перед множеством мужчин с открытым лицом. Один из новообращенных бабидов был так шокирован, что полоснул себя по горлу кинжалом и только вмешательство других помешало ему довести самоубийство до конца. Поняв, что умереть не получилось, мужчина в ужасе убежал из сада.

Большинство бабидов в саду посчитали себя оскверненными таким поступком женщины и этот случай рассорил Тахире и Бахауллу с остальными верующими. Поэтому им, в сопровождении всего нескольких верных людей, пришлось срочно бежать из Тегерана, пока весть о событии не дошла до ушей всемогущих духовных властей.

Но в следующем же городе, где беглецы решили переночевать, их арестовали и поместили в дом градоначальника. Новость о прибытии Куррат Уль-Айн быстро облетела округу и вскоре к дому начали сходиться люди, желавшие услышать ее проповеди. Среди них были как бедняки, так и представители правящей династии. Среди почтивших Тахире визитом была сама принцесса Каджар, родственница шаха.

Градоначальник и его домочадцы быстро прониклись уважением к женщине и она чувствовала себя под арестом почетным гостем. Прослышав о Тахире сам шах Насреддин пожелал лично увидеть красивую и умную проповедницу бабизма. Ее привезли к нему во дворец, где между правителем и Куррат Уль-Айн произошла долгая беседа.

Шах был единственным в Персии мужчиной, перед которым женщинам было разрешено открывать лица и Тахире воспользовалась этим правилом. Молодой Насреддин был поражен тем, как ум сочетается в собеседнице с невероятной красотой и казался смущенным.

После возвращения под арест Тахире получила от шаха письмо, где тот предлагал ей стать одной из его жен, но при этом вернуться в ислам. Женщина в тот же день вернула письмо Насреддину, написав на его обратной стороне такие слова:

В 1852 году бабиды, подвергавшиеся гонениям по всей Персии, подняли восстание, которое было жестоко подавлено. Тысячи бабидов были арестованы и затем казнены без суда. Пришли солдаты шаха и за Куррат Уль-Айн. Им было строго предписано не смотреть в лицо женщине и не слушать ее речей — опасения, что Тахире снова очарует своих противников были совсем небеспочвенными.

Солдаты отвели женщину в полицейское управление, где ее принялись жестоко избивать. Увидев, что Куррат Уль-Айн не испытывает ни малейшего страха и не намерена отступаться от своих взглядов, полицейские задушили ее собственным платком во внутреннем дворе.

Случайным свидетелем гибели Тахире оказался австрийский врач Якоб Эдуард Полак, который находился в Персии по приглашению шаха. Позднее очевидец рассказал, что смерть Куррат Уль-Айн была долгой и мучительной, но она не показала слабости духа ни на мгновение.

После убийства женщины полицейские сожгли ее вещи, а по некоторым сведениям, и сам труп. Судя по тому, что о теле Тахире нет никаких упоминаний, это может быть правдой. Властям очень не хотелось, чтобы у последователей Куррат Уль-Айн была ее могила, куда они могли совершать паломничества.

Смерть Тахире стала настолько значимым событием, что о ней 13 октября 1852 года сообщила газета The Times. Если верить информации, предоставленной журналистами, в своих последних словах героиня выразила убеждение, что освобождение женщин во всем мире неизбежно.

Смотрите также:
Евнухи султанского двора: блестящая карьера в обмен на мужское счастье,
Каким был Ирак до войны и санкций,
15 женщин, которые внесли выдающийся вклад в историю, но были незаслуженно забыты