Обидная судьба великой фамилии: как миллионер Затрапезнов стал символом нищеты

Выражение «выглядеть затрапезно» прочно вошло в наш язык как синоним неопрятности и бедности. Но мало кто знает, что за этим обидным ярлыком скрывается история большого успеха. Ведь в XVIII веке фамилия Затрапезнов гремела на всю империю, а продукция его мануфактур считалась эталоном качества. Более того, сам Пётр I носил камзолы из полотна, сотканного на фабриках этого купца. Как же вышло, что славная фамилия превратилась в символ неряшливости?

Доступная роскошь

В XVIII столетии носить вещи из тканей Затрапезнова было престижно, и позволить себе это могли далеко не все. А всё потому, что так называли продукцию одной из лучших в Российской империи ткацких мануфактур, принадлежавшей ярославскому купцу Ивану Затрапезнову. Скатерти, салфетки и тончайшее полотно закупали поставщики императорского двора, а львиная доля товара уходила за границу.

Качество было настолько высоким, что ушлые торговцы часто ставили на ярославские ткани свои клейма и продавали их втридорога как английские или голландские. Но кроме элитного товара фабрика выпускала и доступную, но очень прочную ткань — пестрядь. Её охотно покупали крестьяне и рабочий люд. В народе этот материал прозвали «затрапезом», и тогда в это слово не вкладывали никакого негатива.

В старину на Руси у знати всего было вдоволь: мехов, парчи, кожи. А вот качественного лёгкого полотна катастрофически не хватало. Именно этот материал был нужен всем, но его приходилось ввозить из-за моря. Ситуация изменилась в начале XVIII века, когда купец Иван Затрапезнов решил наладить своё производство.

Как Затрапезнов стал пионером русской мануфактуры

Иван происходил из богатой купеческой семьи, входившей в привилегированную Гостиную сотню. Существует легенда, что он ездил в Европу вместе с государем Петром I. Хотя ткацким делом занимался ещё отец Ивана, Максим Затрапезнов, и его полотно уже ценилось выше заморского, именно Затрапезнов сын вывел семейный бизнес на государственный уровень.

Молодому российскому флоту требовались паруса, а армии — сукно. Пётр I понимал, что зависеть от импорта нельзя. Поэтому он отправил талантливого купца учиться за границу. Семь лет Иван провёл в Голландии и Германии, постигая тонкости мануфактурного дела. По возвращении в Москву он получил полную поддержку императора.

В то время производством парусины и полотна заведовал голландец Иван Тамес. Именно к нему в компанию царь определил Затрапезнова. Был создан своеобразный консорциум из 11 купцов с огромным по тем временам капиталом — 46 тысяч рублей. Для сравнения: хорошую корову тогда можно было купить всего за три рубля.

Вклад Ивана был скромным — всего 250 рублей. Но Пётр I ценил не деньги, а знания и рвение. И не прогадал: именно Затрапезнов в итоге стал главной фигурой в истории русского текстиля и даже невольно подарил русскому языку крылатую фразу.

Основание Московской мануфактуры

В 1720 году компаньоны основали Московскую мануфактуру. Дела шли успешно, но взгляды на управление у партнёров расходились. Постепенно большинство пайщиков вышло из дела, не в силах конкурировать с энергичным Иваном. В итоге Тамес остался в Москве, а Затрапезнов стал единоличным хозяина производства в Ярославле.

Государство всячески помогало новому предприятию. Фабрику освободили от всех повинностей и налогов до тех пор, пока производство не наладится в полном объёме. Затрапезнов получил территорию бывшего Хамовного двора, где когда-то работали пленные шведы. Ему давали льготные кредиты из казны, позволяя возвращать долги годами.

Очень скоро старых площадей стало мало, и по указу царя мануфактуре передали земли под Москвой, у монастыря на реке Коломенке. Также Затрапезнову выделили дополнительные станки. К предприятию приписали около пяти тысяч рабочих. Конечно, их положение мало чем отличалось от крепостного права: за побег наказывали жестоко, а за укрывательство беглецов взимали штраф в сто рублей.

Как появилась «затрапезная ткань»

Безусловно, поддержка царя была важна, но главный секрет успеха кроется в таланте самого Ивана Максимовича. 28 июня 1722 года заработала Ярославская Большая мануфактура. Очень скоро она стала крупнейшим и передовым предприятием страны, затмив даже московских конкурентов.

Ассортимент был широчайшим: от роскошного шёлка, атласа и кружев до простой льняной ткани — пестряди. Это было грубоватое, но очень прочное полотно, обычно синее в полоску или в клетку. Из него шили тюфяки, передники и рабочую одежду.

Именно эту дешёвую ткань в народе и прозвали «затрапезом» или «затрапезой» — по фамилии фабриканта. Материал стал, пожалуй, первым массовым брендом в истории русской промышленности. Носили его небогатые люди, поэтому со временем слово стало ассоциироваться с простой, будничной одеждой.

При этом элитная продукция Затрапезнова ничуть не уступала европейской. Русские дворяне, привыкшие ко всему заграничному, часто даже не догадывались, что покупают отечественное. После смерти Ивана Затрапезного в 1741 году империя перешла к его сыну Алексею. Поначалу дела шли неплохо, но наследник не обладал хваткой отца.

Конец знаменитой мануфактуры

Ярославская мануфактура, как хорошо смазанный механизм, ещё долго работала по инерции. Ткани с клеймом «ЯМБ» (Ярославская Большая Мануфактура) всё так же ценились. Но Алексей Затрапезнов был равнодушен к делу предков, и оно начало хиреть. В итоге в 1764 году он продал фабрику известному богачу Савве Яковлеву за смешные 60 тысяч рублей.

Сделка шокировала российское общество. Яковлева даже обвиняли в том, что он воспользовался слабостями Алексея, известного картёжника и любителя разгульной жизни. Как бы то ни было, новый владелец сумел сохранить марку. Увы, в XIX веке случился страшный пожар, уничтоживший большую часть корпусов, и полностью восстановить былое величие так и не удалось.

Тем не менее предприятие выжило. В советские годы оно стало комбинатом «Красный Перекоп». Исторические здания долго служили людям, но сейчас часть территории превратилась в Петропавловский парк. От легендарного комплекса осталась лишь прекрасная церковь Петра и Павла, построенная ещё при основателях.

Сегодня фамилию талантливых промышленников помнят разве что историки. Зато слово «затрапезный» знают все. Смысл его перевернулся с ног на голову: если раньше это означало добротную, хоть и простую одежду, то теперь — что-то убогое и заношенное. Вот так причудливо меняется язык, превращая знак качества в обидное прозвище, как это случилось и со словом «урод».

Смотрите также — Что погубило фабриканта Савву Морозова, мечтавшего о капитализме с человеческим лицом